— Того, что Женя станет лучшим хоккеистом мира, мы не просто ждали. Мы это знали, когда ему было 16 лет. И точно так же я был уверен в том, что во время нынешнего локаута Малкин будет играть за "Металлург" — как бы кто ни пытался распускать слухи о чьем-то еще интересе и заманчивых предложениях. Тут просто не было вариантов!

У меня были и есть все Женины телефоны. Не могу назвать себя его закадычным другом, и, когда Малкин находится в Питтсбурге или Москве, не каждый день ему звоню. Но когда хочу – звоню, и, если он не взял трубку, то обязательно мне перезванивает. И это мне в нём нравится.

А то, каким оказался отъезд Жени в НХЛ… Это жизнь. Так получилось. Это не говорит, что Женя плохой, или клуб плохой, или мы с Рашниковым плохие. Каждый боролся за свои права. Передо мной как генеральным менеджером стояла задача – оставить Женю здесь. А эти сказки про батарею и цепи… Мы сидели у него дома вместе с его родителями. Папа пил пиво, мы с Женей – кофе. Женя очень переживал…

Насильно в их доме я задержаться не мог. Просто сидел вместе с Олегом Куприяновым, пили с Малкиным кофе, разговаривали. Действительно, момент был серьёзный, непростой, ситуация неординарная. Говорили очень долго. Папа нас, по сути дела, не отпускал. Мы сидели и решали задачу – не мытьём, так катаньем. Конечно, где-то мы были поопытнее в ведении переговоров, чем Женя. Ночью смогли его убедить, доказать, и он всё подписал. А то, что утром одумался и принял другое решение… Повторяю – это жизнь.

Тут ведь надо учесть, что не только Женя думал своей головой – а он очень умный мальчик, с детства этим отличался. Была же еще куча людей, которые его консультировали. Причем эти люди были заинтересованы в его отъезде. Понимаете, мы за Женю ничего не получали. Если бы Малкин оставался в "Металлурге", я не получал никаких материальных благ. А люди с американской стороны боролись не просто за Женю, но и за свои материальные блага. Они противостояли клубу – "Магнитке" и мне, которые боролись просто за Женю, за "Металлург". Просто чтобы Женя еще один годик поработал у нас.

Всё это было. Случилось так, как случилось. И всё встало на свои места. В итоге вышло хорошо для Жени, который, возможно, благодаря тому году, когда уехал, сегодня и стал лучшим. Может, остался бы еще на год здесь, и такого бы не было. А может, было бы еще лучше. Какой смысл сегодня об этом рассуждать?

Мы не ругались. Расстались после той встречи у Малкиных дома, на следующий день он пришел на тренировку. Потом вместе летели в Москву, он сыграл матч, перелетели в Хельсинки. А потом он развернулся и ушёл, поскольку люди, которые с ним работали, его убедили. Чего с ним ругаться-то?

В следующий раз, когда он прилетал в Магнитогорск, мы его встречали на взлетной полосе с букетом цветов. Обнялись, расцеловались, куча фотографий есть. И в тот же сезон, когда Женя улетел в НХЛ, его папа и мама были приглашены в ложу. Весь сезон они имели VIP-ложу и все остальные блага, которые полагались семье, воспитавшей такого мальчика.

В том сезоне мы вынуждены были убрать Кинга, пришел Канарейкин, у нас не очень хорошо всё получалось. И, помню, в каком-то интервью Малкину задают вопрос: "Вы уехали, а за своей бывшей командой следите? Слышали, что Кинга уволили, дела неважно идут?" Он ответил: "Я очень хорошо знаком с менеджером команды Геннадием Величкиным. Думаю, что он умный человек и что-нибудь придумает". Мне эти Женькины слова запомнились. Еще и потому, что он их сказал – и как будто именно после этих слов у нас всё стало получаться! Женя – великий человек во всех отношениях.

Малкин очень много помогает детям. Одной девочке здесь, в Магнитогорске, оплатил сложнейшую операцию. У неё с детства не было руки, а он, по сути дела, сделал так, что она стала полноценным ребенком. Женя помогает детям и у нас в городе, и в Москве, и в Америке. Он вообще человек мира, который родился и вырос в Магнитогорске. И мы счастливы, что он вновь будет радовать наших болельщиков.